На прошлые выходные летала в Лион к лучшей подруге в гости, покаталась на велосипедах, купила леггинсы в космос и кружевное чёрное боди, выпила много глинтвейна (французы говорят vin chaud, горячее вино). Много думала о том, каково по-настоящему жить в таком городе.

В Москве ведь как: я живу в хорошем спокойном районе, в сталинке, из окна видна детская площадка и деревья, на улице растёт рябина, у метро продают цветы и шаурму, красивых старых домов нет – или почти нет. Иногда оказываешься на старой улочке где-нибудь в центре и думаешь: "А Москва всё-таки красивая. Люблю Москву". Вот в Лионе весь город такой – как моя красивая Москва. Каково каждый день видеть красивый и удобный город? Для меня это всё-таки загадка.

За три дня успела немного вспомнить французский и в последний вечер два часа общалась с французом про сексизм, политику и енотов. Сказала ему, что он буржуа и сноб, он счёл это за комплимент.
Надо было, конечно, как подруга, озаботиться на первом курсе и поступить в ту же Францию, но жизнь складывается так, как складывается, и благодаря этому в моей жизни появились тысячи прекрасных вещей и людей – танцы, работа, друзья. Все ошибки, которые мы совершаем, принадлежат только нам, и всё будет правильно, на этом построен мир.

Сегодня я ходила смотреть на соревнования по буги-вуги. Там была категория Сеньоры, это в среднем люди старше сорока лет, которые делают в танце такие штуки, которых я боюсь, как смерти; лица у них совершенно безумные и счастливые. И им, конечно, хлопают и кричат больше всего, потому что каждый про себя думает (я думаю точно): "Пожалуйста, пусть и я в шестьдесят так смогу, пусть я не погрязну в пенсиях, налогах и вечерних новостях, а буду вот так – танцевать. Вот так – чувствовать себя живым".

Танцы, на самом деле, нужны именно для этого. Когда каждый день ты приходишь домой с работы, пьёшь свой кефир или там кружку пива, кормишь кота, чтобы тот не кусал за ноги, смотришь сериал и ложишься поздно, зная, что не выспишься, то спасают только танцы.
Танцы дают причину: причину на неделю уехать в лагерь, не спать там ночами, до пяти утра обсуждать технику ведения, или историю джаза, или что угодно ещё. Причину всё воскресенье провести в танцевальном зале, хлопать, волноваться, болеть. Причину слушать музыку, причину просыпаться с утра, причину ложиться спать вечером. Только бы – keep on swingin. Keep on swingin.

В апреле я поеду в Рим, а в июле – в Стокгольм, на две недели или даже на три, если сложится с деньгами и отпуском, я увижу мир, я буду танцевать и буду счастлива, и это, в общем, очень хорошо.