Мы с Катенькой сегодня весь день обсуждали, как назовём наших детей и сколько их будет. Это я сейчас не к тому говорю, что, мол, у нас большое будущее и вообще очередь в ЗАГС, а к тому, что мы, кажется, чуть больше года вместе. Как это бывает у меня - с перерывом. И я сейчас только начинаю по-настоящему понимать, насколько же она мне близкая и родная, насколько же она моя, потому что, знаете, мой нос отлично помещается ей в то место, что между глазом и переносицей. Потому что мы такие смешные и правильные вместе - она в шапке с косичками, я в зелёной снусмумриковой шляпе, она гений, я тоже гений, у неё карие глаза, растрёпанные вечно волосы, а я перенимаю её интонации, да и что уж тут говорить, если мы точно знаем, что одного из наших детей будут звать Иосиф, в честь Бродского?
Я только теперь начала понимать, что же это такое - "когда я вижу тебя, я даже дышу с трудом". Потому что она убыстряет мне сердце, потому что я только ей пишу стихи и глупые записки на полях тетрадей, потому что мы не то, что бы паззл, но что-то вроде того. В субботу я тяну её смотреть "Все песни только о любви" ради романтичного конца, когда потеплеет мы обязательно пойдём на Воробьёвы горы с пледом и термосом, летом поедем ко мне на дачу - я буду читать экономику, а она Моэма, я буду решать какие-нибудь там уравнения (иррациональные хотя бы), а она - писать роман, мы будем говорить ночами и понимать друг друга, как обычно, без слов, потому что у нас одно на двоих дыхание.
Кажется, буду много писать о любви, если вы не против. Впрочем, если против, всё равно буду.